Японский модернизм

Большинство японских писателей модернистского толка всерьез заявили о себе в конце 40-х – начале 50-х годов. То было трудное время подведения итогов и переоценки ценностей. Может быть, учитывая это, не следует столь строго судить Осаму Дадзай, Риндзо Сиина, Сэй Ито. Конечно, мотивы «отчаяния и неприятия общественных идеалов», эгоистической вседозволенности и конформизма проходят через романы этих писателей, но нельзя сбрасывать со счетов и критическое начало их творчества, обнажающего изнанку материального благополучия, выставляющего напоказ язвы буржуазной морали. Отчуждение, к которому приходят герои Сэй Ито или Риндзо Сиина, есть, по сути, не что иное, как реакция интеллигенции на безумие и жестокость окружающего мира, это курс на обновление культуры. Взгляды Кэндзабуро Оэ, начавшего, по определению К. Рехо, с «сексуального бунта», буквально за несколько лет претерпели удивительные метаморфозы. От патологического эроса в «Крике» и «Сексуальном человеке» к социальной проблематике «Опоздавшей молодежи», к глубинному психологизму «Футбола 1860 года», к политической заостренности «Хиросимских записок» и «Записок об Окинаве» – таковы основные этапы литературной биографии Оэ. В лучших своих произведениях Оэ создает жизненные, исполненные необычайного внутреннего напряжения образы.
В монографии рассматриваются только два романа Кобо Абэ – «Женщина в песках» и «Чужое лицо» – как типичные образцы своеобразной условной манеры этого автора, изобилующей символическими параболами. Однако еще откровеннее говорят за себя более поздние его произведения, как, например, «Человек-ящик». Ввергнутые в пучину отчуждения, погруженные в мучительную рефлексию, герои Абэ всегда противопоставлены обществу. В трактовке писателя человеческая индивидуальность несовместима с гнетущей рутиной буржуазной действительности и следствием этого конфликта неизбежно становится отчуждение. Нельзя не согласиться и с замечанием К. Рехо о том, что «безусловное достоинство творчества Кобо Абэ, проявившееся в его социально-критической направленности, сопряжено с некоторыми потерями». Выявляя социальную природу отчуждения, автор порой попадает в плен концепций, вложенных им в уста своих героев. Именно здесь сказываются издержки метода «моделирования» отвлеченных психологических ситуаций, составляющих порочный круг и фактически лишенных оптимистического начала.
Богатейший беллетристический и публицистический материал, привлеченный автором для освещения дискуссии о судьбах реалистического «тотального» романа, свидетельствует о том, что не модернизм является в наши дни доминирующей тенденцией в литературе. Антивоенные романы и повести Сёхэй Оока и Дзюмпэй Гомикава, исполненные правды жизни и веры в человеческие возможности произведения Хироси Нома прочно закрепили магистральную линию развития японской прозы, создав предпосылки для успешного внедрения метода реализма.